– Дело, которое не может ждать, – Сергей не стал юлить. – Мне стало известно, что Ярополк сейчас – в Киеве.
В тот год, как было сказано выше, князь Владимир, старший сын великого князя Святослава, прожил свое двадцать первое лето.
Челяди у огнищанина осталось пятнадцать человек. Не считая детей и женщин. С теми, кого чудины увели, без малого пятьдесят ртов, так что дом у Ходьи – не маленький. Однако с появлением в нем двадцати трех дружинников во главе с князем внутри сразу стало очень тесно. Зато шумно и весело. Не веселился только сам Ходья, ведь это его кабанчика жарили сейчас в очаге и его пиво щедро плескали в чашки мускулистые руки княжьих дружинников.
Время шло. Над брошенной тушей тура кружились мухи. Люди обоих соперников напряженно наблюдали за боем. Вмешиваться никто не смел. Многие уже понимали, что Лют щадит молодого князя. В какой-то момент понял это и сам князь. Будь на его месте старший брат Ярополк, на этом бы поединок и закончился. Но Олег был младшим братом, горячим, обидчивым, всегда готовым доказать, что он ни в чем не уступает старшим. Догадавшись, что Свенельдич не хочет его убивать, Олег не прекратил поединка, а, напротив, стал драться еще яростнее… И нахальнее.
Славка ничего не понимал. С чего это вдруг беспощадный победитель сменил гнев на милость?
Князь взял со стола стило, коим до прихода боярина писал ответ ляшскому князю Мешко, и постучал по медному колокольчику. Тотчас в дверях возник отрок.