Трое оружных эстов, опытных воинов. Что им может сделать тринадцатилетний мальчишка с ножом?
– И в полон ты его тоже по Закону взял? – насмешливо спросил странный вожак степняков.
Была еще одна причина, по которой Роговолт не хотел этого брака.
Славка оглянулся – и сердце его возликовало. Печенеги отставали. Конь вождя был лучшим в разбойной ватажке копченых. И сейчас он не скакал – летел над густой, по пояс человеку, зеленой травой. Жеребец был так же хорош, как Славкин «хузарин». А может, и лучше. Печенежские стрелы больше не долетали до Славки.
Славка понимал Устаха. Для него, считай, вся жизнь была – в служении Роговолту.
– Вот так бы и ушел? Бросил бы отца и мать? Добро нажитое бросил? Не лучше ли ему Владимира в Киев привести? И все при нем останется, и Владимир вознаградит. Щедрость его известна. А вот о милосердии Владимировом я что-то не слыхал. Да и откуда милосердие в том, кто христиан безвинных режет, как овец…