Удара не получилось. Пьяный внезапно отрезвел. Владимиров отрок только один раз глянул ему в глаза—и сразу вспомнил, что этот киевлянин мало что опоясанный гридень, так еще и варяг. Нож, прижатый к горлу отрока, очень помог новгородцу освежить память.
Славка, напрягшись, вытянул его на площадку.
– Я бы, сынок, первым делом Владимира из Новгорода убрал. Уж больно крепко он там прижился. И со свеями да нурманами – в большой дружбе. Я бы переселил Владимира куда-нибудь поближе. Дал бы ему земли ну хоть на границе с ляхами. Пусть будет щитом между нами и князем Мешко. Ляхи нынче – христиане.
Седой, величественный Роговолт, князь полоцкий, укоризненно покачал головой. Резкость дочери ему не понравилась.
– Знакомая повадка, – негромко произнес Славка. – Похоже, мастер ромейского боя этот Фистул.
Сходство Владимира со Святославом мешало сосредоточиться. Святослава Артём боготворил. Лучшего воина русь не знала…