– Как ты красива, любо моя! – Ярополк лежал навзничь на влажной простыне и глядел на склонившуюся над ним Наталию. Точеное, будто вырезанное из слоновой кости лицо, глаза, отливающие синью, арки бровей – будто нарисованные. Волосы, блестящие, гладкие, черные, как вороново крыло, щекочут Ярополку живот. Руки, нежные, мягкие, словно ладошки младенца, гладят безволосую юношескую грудь. На выпуклой груди, напротив сердца – синяя нитка буквиц. «Спаси и сохрани». И крестик. А на правом плече – витой и замысловатый рунный узор – для силы десницы. Его накололи Ярополку по воле отца. Ярополк помнит: было больно, но он – терпел. И гордился. Такой же узор был и у самого Святослава. И у отца его. И у деда Игоря. Родовой варяжский знак. И у Олега такой же был… И у робичича.