Артём возражать не стал. В этом он с отцом был полностью солидарен.
Блуд слушал, кивал благосклонно. Верил. Владимир слово держит. И деться ему некуда. Только Блуд может открыть ему Киев. Кабы не Блуд, уже склонил бы князь ухо к сильным своим воеводам – и пал бы Киев всей силой на братнино воинство. И быть бы тогда Владимиру битым. И бежать ему опять через море – на земли свейские.
– А ты наши леса-то знаешь? – задал встречный вопрос воевода.
Однако надвигающаяся гроза мало кого смутила. И уж точно не могла помешать княжьей трапезе.
– Ты не можешь его убить, – сказал он. – Это наш пленник, а не твой.
– Вот это-то мне и не нравится, – проворчал воевода. – Владимир – не дурак. И Добрыня – хитрован, каких поискать. Если приступили они к Киеву, значит, на что-то надеются. А на что, сынок, они могут надеяться?