Ферраро выскочил из комнаты. Я велел ему вернуться обратно.
Он откинулся, потягивая свою вторую рюмку.
Никогда человек не сражается так отчаянно, как при борьбе за жизнь. Мне удалось вытащить из-под него одну ногу и, извернувшись, я ударил коленом в его сломанную руку. Он содрогнулся от боли.
Но мы все равно опоздали. Ночной сторож бешено замахал на нас руками, и конвой остановился.
У него было чрезвычайно мрачное выражение лица. Я невозмутимо зевнул.
– Не бегите впереди паровоза, ди Гриз, – сказал он ледяным тоном. – Пока еще приказы отдаю я, и именно я разрешу вам, когда придет время, самостоятельно командовать.