— А если бы магазин настаивал на уголовном преследовании?
— Ну так что? — спросил Александр. — Расскажешь, в чем дело?
На вкус это была либо плохая водка, либо хорошо очищенный самогон. Но после резкого перехода из душной кабины, откуда до сих пор валил пар наших разгоряченных тел, в холодную снежную ночь Нигредо — это был уместный напиток.
— Нет, не такой уж и плохой… — Лена вздохнула. — Ладно, выхода у нас нет. Катран, прими от меня деньги… Жив будешь — сочтемся…
Когда тебе нет еще и тридцати, каждый день рождения радует — как свой, так и чужой. Это позже начинаешь воспринимать неумолимо сменяющиеся цифры с раздражением: «и куда так спешить?».
И когда один из кораблей начал выходить на меня в лобовую — то ли и впрямь решив таранить, то ли пытаясь сбить с курса, я ударил в него из плазменной пушки. Не накачивая энергию, как с Сасой, а обычным залпом.