«Теперь лети и не мешкай», – приказала она.
– Вот дерево, – возмутился Урфин Джюс. – Вашу голову я заделаю, отполирую, и она станет как новенькая, а если мне голову пробьют, это смерть!
– Я придумал! – воскликнул он, и площадь радостно ахнула. – Раз у деревянных солдат нет ни мозгов, ни сердца, значит, у них весь характер в лице. Урфин Джюс не зря вырезал им такие зверские рожи. Стоит сделать им веселые, улыбающиеся лица, и они будут вести себя совсем по-другому.
С каждой минутой горы становились ближе, виднее, и уже можно было различить голые черные вершины и ослепительно сияющие снега на склонах.
Он прыгнул вперед и со страшной силой ударил Шестилапого грудью в бок. Намерение Льва было сбить противника с ног и перервать ему когтями горло. Но зверь на своих шести низких толстых лапах стоял непоколебимо, как скала. Лев покатился по земле, ударившись о чудовище, а Шестилапый с неожиданным для его массивной туши проворством цапнул Льва зубами за плечо.
– Ваша песенка спета, господин бывший наместник, – хладнокровно сказал Чарли. – Отдайте ваш кинжал, а то, не ровен час, порежетесь!