Но силы были заведомо неравны… Порождение самых чёрных замыслов богопротивного шайтана довольно быстро сгрызло тряпочный пояс и обрушилось на бледного россиянина всей свой мощью! От тяжёлого удара грудью в грудь Оболенский отлетел шагов на пять в сторону, подняв кучу песка и наевшись его до отвала. Следующий удар иззубренных копыт был бы смертельным…
– Да вы поэт, милейший, прямо Анна Ахматова, – искренне порадовался чужому таланту Лев. – А вон там, в уголке, что такое пыльное, ушастое, на тонких ножках?
– Я сказал – ключ! Как я запру шайтана, привлечённого тёплым мясом праведного слепца, читающего Коран?!
– Да так, два неместных чурека с популярными анекдотами, знающие толк в ламбаде и смерть как желающие опохмелиться! – дурачась, проорал Оболенский, искренне считающий данную фразу смешной.
– Не просто, а в благодарность за понимание, нежность, любовь и умение возлежать по-абиссински, с ласками на песке, не допуская перегрева на солнце ни одного бока, ибо красивый загар должен быть равномерным…
– Только ради Рабиновича! Первый и последний раз…