Глубина оказалась небольшой, и он прекрасно рассмотрел дно, заросли морских кустов, брызнувшие в стороны стайки рыб, какую-то огромную, темную массу слева, скелеты меж камней…
Что-то крутилось у Сварога в голове, некие детали, никак не складывавшиеся в цельную картину… Клад. Поиски. Поиски чего-то под водой… Мать твою, в тридцать три морских черта!
– Мне показалось вдруг, вы меня боитесь… – нежнейшим голоском произнесла «крестница».
Букан лишь покосился на него, ничего не сказал, мрачно вздохнул. Вид у него был потерянный, он, сразу видно, переживал свое нынешнее положение крайне тяжело и не питал особенной любви к окружающим.
– Знаете, – уверенно сказал Бангал. – Вы как-то определили, что я соврал, и не ломайтесь, это чистая правда… Лицо у вас стало… примечательное, никакой ошибки. Знавал я двоих таких в свое время. Соврешь ему, а он посмотрит, как шилом уколет, и совершенно точно знает, что ты сбрехнул. Один был ничего, безобидный, трудился купеческим проводником, а вот второй был сыскарь, и от этого его умения, легко догадаться, иные люди кровавыми слезами плакали… Сядет напротив, уставится своими шильями, и невозможно ему соврать хотя бы в малости… Знающие люди ту губернию седьмой дорогой обходили, чтобы в случае чего к нему на спрос не попасть. Но его, заразу, все же постигло однажды несчастье. Споткнулся и упал на ножичек, одиннадцать раз подряд – и делайте со мной, что хотите, но верно вам говорю, что «тарабарские господа» тут ни при чем. Этот дурак однажды намекнул своему собственному начальству, что оно, начальство, врет касаемо истинных причин расходования некоторых казенных сумм. Суммы были немаленькие, вот и пришлось нашему умельцу на ножик по оплошке падать…
Почти повторяя путь чудовища, Белая Волна все же летела другим курсом – теперь уже не было сомнений, что ее край заденет остров, навалится…