И тогда Невезучий Корсар проявил истинное величие. Можно сказать, совершил грандиознейшее открытие в корсарском деле.
Неугомонная Марта попробовала лягнуть хозяйку ногой, но матрона проявила неожиданную проворность — соскочила со стула и увернулась.
— Что старуха свернёт себе шею и ты унаследуешь Борсхед-хаус? — подхватила тётушка. Он хотел возмутиться, но она махнула: молчи, не перебивай. — Нет, мой милый, Борсхед-хаус ты бы, конечно, унаследовал, но ты даже не представляешь, чего бы ты лишился! Какой ужас! Я могла погибнуть, не открыв тебе тайны!
Вчера было не до трапез, но сегодня завтрак, обед и ужин подавали как обычно, только не в кают-компании, где хозяйничает главный канонир, а в пороховом погребе. Там нет окон и нельзя зажигать огонь, зато есть деревянный стол, служащий для заправки пушечных картузов. Мне в погребе даже понравилось. При свете масляной лампы сидеть уютней, чем при свечах, а ещё приятно было в кои-то веки поесть, не вдыхая густой табачный дым. По случаю воскресенья подавали курицу. Очень вкусно.
Мне легче, я птица. Когда, бывало, жар молодой крови бросался мне в голову, я находил избавление в полёте. Чем выше над землёй поднимали меня крылья, тем проще было выветрить дурман.
Летиция показала на смутную тень, метавшуюся на той стороне водяной ширмы. От писца нас отделяло не более десяти шагов.