— Все правильно, — согласился я. — Знания пропадать не должны. Но…
— Но дракон, божьими молитвами, убит, — сказал он нерешительно.
— Но зато теперь там одни добродетели, — сказал я лицемерно.
— Мы тоже, — ответил Беольдр тяжело. — Сэр Гендельсон, вам слово. Вы вольны вернуться, никто в ваш адрес не скажет слова упрека. Все понимаем, что с вашей стороны это не трусость, а всего лишь верность принципам.
Из озера медленно поднялся острием вверх меч. Я неотрывно смотрел, как поднимается острое суженное лезвие, блестит на солнце добротной сталью, затем показалась рукоять. Держит ее женская рука, у мужчин не бывает таких тонких изящных пальцев. Да и вообще приятнее думать, что меч держит женщина. Значит, — охотнее расстанется.
— Теперь знаю, — буркнул я. Меня трясло, зубы стучали. — Психушка… А я думал, лоботомией занимаетесь…