– Пришли гонцы от Моэртала. Просят аудиенции.
– Ну, как жнаеш, – согласился Маканый. – Я шделаю по-твоему. И ты тоже прошшай.
– Уходите, – сказал он старику и юноше. – Я обещал, что вы уйдете вместе.
– Неправда! – крикнул Шооран. – Я никого не резал!
Решетка упала, открыв проход, и вместе с ней упал Шооран, который уже не мог сам стоять на ногах. Шоорана вынесли из камеры, затем и из алдан-шавара. На воле уже сгущался вечер, но все же багровые облака показались Шоорану нестерпимо яркими. Он застонал, загораживая лицо.
Последние годы Шооран жил на самой границе со степью. Его дом, уже не земляная нора, а срубленный из бревен балаган, стоял среди сглаженных временем скал сразу за которыми лес редел, открывая ковыльный простор. Шооран не часто выходил туда; в одиночку он не мог охотиться на степных копытных зверей, а больше делать в степи было нечего. Главное же, там было невозможно скрыться от вида маячащего над горизонтом алдан-тэсэга.