Догадываясь, что на двенадцатый месяц хлеб уродится еще хуже, Моэртал объявил, что с первого урожая налог браться не будет. Никто не разбогател на этом распоряжении, но наместник приобрел славу доброго и щедрого правителя. Слух об этом дошел до ушей вана, вновь пробудив подозрения самодержца, но теперь государь уже не мог диктовать свою волю Моэрталу. Пожалуй, в случае конфликта, верх взял бы Моэртал. Но тот понимал, что воюет счастливо, только потому, что старается воевать поменьше. Уроки активной войны против изгоев многому научили его. «Лучшая война – это мир», – повторял командующий и легко принимал на службу и кольчужников старейшин, и вооруженных братьев, и всех остальных своих врагов. Не забывал только делать так, чтобы они зависели от него и, значит, поддерживали его власть. Тем более не собирался Моэртал ссориться с ваном. Лучше иметь плохого союзника, чем хорошего врага. Сейчас ничего не стоило отделиться от метрополии, с Царским оройхоном его связывала сухая полоса, которую не так сложно перекрыть, но Моэртал помнил, что мир меняется быстрее, чем люди, а илбэч жив и ходит рядом.