Шооран расстелил выдубленную кожу и соорудил постель. Лежал на спине, глядя на клубящиеся в темной вышине волны небесного тумана, почти невидимые, а скорей угадываемые благодаря многолетней привычке. Наконец он был один и никому ничего не должен, и можно было просто лежать, не думая о завтрашнем дне. Память милосердно унесла его в давнее прошлое, когда пределом мечтаний было стать цэрэгом и пройтись в панцире, башмаках и с копьем в руке под завистливыми взглядами мальчишек. Он жил тогда здесь, по этим местам гнался за туккой. С тех пор он вырос: был и цэрэгом, и изгоем, и земледельцем. Но главное – он стал илбэчем и сумел изменить мир. Конечно, Ван, если верить легендам, поставил больше оройхонов, но Шооран сумел замкнуть далайн в кольцо и тем решил судьбу богов. Он создал новую страну, а древнейшее государство мира – уничтожил, присоединив к добрым братьям. Пусть воины и баргэды думают, что это дело их рук – без илбэча их стараний никто бы и не заметил. Действительно, мир за последние годы перевернулся, но родной оройхон остался неизменным. Те же тэсэги, тот же хохиур, тот же далайн, хоть и съежившийся так, что в полдень удается разглядеть другой берег. Поэтому нельзя сказать, будто мир стал совсем другим, ведь в детстве он был заключен в этом оройхоне, а оройхон остался прежним.