Во взгляде Эдварда больше не было страха, ярости, огня — ничего из того, что не покидало его со дня возвращения домой. Он любовался Беллой.
— Разумеется. — Аро приподнял брови. Сама любезность. Я скрипнула зубами. Чем Аро любезнее, тем он коварнее.
— Как же ты уснешь, если будешь читать? — не сумев побороть дрожь в голосе, проговорила я.
Элис порхнула вперед и представила гостей.
Я не догадывалась, что морфий даст такой эффект: пришпилит меня к столу, обездвижит, и я буду гореть, парализованная.
Бейсбол не мог отвлечь меня от боли, поэтому я стала опять считать вдохи Эдварда.