И понимала, что он уже не схлопнется обратно. Вспышка ярости помогла мне осознать: на тренировках я сама не давала ему развернуться в полную силу, тянула обратно, цепляясь за свой невидимый «зонтик», подсознательно боясь его лишиться. Теперь же я выпустила его на волю, и щит легко развернулся в добрых пятидесяти метрах от меня, и я спокойно могла держать его краешком сознания. Он сокращался, как мышца, подвластная моей воле. Я вытянула его продолговатым заостренным овалом. Все, что накрыл собой гибкий стальной пузырь, вдруг стало частью меня — окружающая действительность зарябила жаркими огоньками и ослепительными искрами жизненной силы. Продвинув край щита еще чуть дальше в глубь поля, я облегченно вздохнула, когда к этим огонькам присоединился сияющий блеск Эдварда. Все, пусть так и остается. Я только чуть сжала новую «мышцу», подтянув край к Эдварду поближе, возводя невидимую, но прочную преграду между ним и врагами.