Эдвард громко откашлялся, и Кай смерил его злобным взглядом. Аро закрыл лицо тонкой изящной ладонью, будто стыдясь за слова брата.
Примерно через час (остальные с головой ушли в обсуждение, Сет и Джейкоб дружно храпели на диване) воспоминания замедлились. Картинка стала нечеткой, расплывалась, не дойдя до логического завершения. Я чуть не кинулась в страхе к Эдварду — что такое с малышкой?! — но тут ее веки задрожали и ресницы сомкнулись. Ренесми зевнула, почмокала пухлыми розовыми губками, и больше глаза не открывала.
— Заткнись, Джейкоб. Ой, извини, великий альфа.
— Он не уйдет, — тихо пояснил мне Эдвард. — Но с этого момента еще больше отдалится. И угроза перейти на сторону Вольтури — тоже всерьез.
— Хм-м… — Высокий пожал плечами. — Кто ее знает. Ракетонепробиваемое стекло и восемнадцать тонн брони — в наших-то краях — зачем бы? Наверняка едет куда-то, где есть чего опасаться.
Джейкоб с Розали препирались перед входом, чья очередь кормить Ренесми. Они по-прежнему друг друга не выносили, единственная точка соприкосновения — меня ни в коем случае нельзя подпускать к дочери, пока я на сто процентов не научусь контролировать перепады настроения. Эдвард пытался опротестовать вердикт, но я и не настаивала. Мне тоже нужна уверенность. Единственное, моя стопроцентная уверенность и их стопроцентная уверенность могут сильно отличаться — вот что меня беспокоило.