Визг, способный поднять мертвеца из могилы, был знакомый. И девка, которую минуту спустя лосятник выволок из кустов за ухо, тоже была знакомой.
— Закрой рот, Федор! Не до тебя! Понял?! или язык вырвать?!
Оттого и шел с той минуты до окраинных изб, не заикаясь больше о непрошенной помощи.
В беседке завтрак неожиданно сменился уроком чистописания.
Гнуло ротмистра; корежило. Пот по лбу градом — ледяной, крупными бусинами. Левый глаз подмигивает, правый заморозило, нижнее веко к верхнему створками раковины прижалось. Усы дыбом, губы плюются грязной пеной.
Торопливые, суматошные шаги стремительно приближаются. Как это непохоже на обычную поступь Княгини… А, вот и диван заскрипел — Друц подняться силится.