И снова: пылит дорога под деревянными сандалиями, палит солнце с выцветших небес, а слева, справа, позади — всюду! — шелестит травами, волнуется серо-зеленым морем крымская степь.
Но, чтобы понять это, оказывается, понадобилось сорок с небольшим лет жизни, полной исключительно действия, и едва ли не полгода прозябания у черта на куличках.
От страшного пинка дверь, распахнувшись настежь, с грохотом ударилась о стену.
Или не так. Не сломала ли каторга? Не сгорели ли?
— Вре-ошь! у ихнего брата башка крепкая. Рази ж такой мозгляк проломит?
— Ну и горазда ты врать, девка! Ладно, не хочешь правду говорить — не надо, твое дело. Раскинь-ка лучше карты, на фарт да на судьбу — поглядим, как графская дочь гадать обучена!