Из подвала мы выползли вдвоем, щурясь от света и спотыкаясь, словно какое-то странное многоногое и многорукое существо. Самой себе я сейчас напоминала глубоководную рыбу, внезапно вытянутую из придонной темноты. Во всяком случае, моргала и хватала ртом воздух я именно так. Про навалившегося на меня шефа лучше вообще помолчать. Этот проклятый ведьмак на нем, похоже, живого места не оставил… Ох! Ведьмак…
Насчет переплета легенды врали, если, конечно, невинная девица, кожа коей предположительно послужила обложкой для фолианта, не была дроу по национальности. А это вряд ли. Страниц я пока не видела. Тут, кстати, нелишне заметить, что в этом отношении легенды не лгут. Книжку действительно сложно открыть. Она всеми силами этому сопротивляется, а сил у нее хватает, равно как и воли. Точнее, псевдо-воли и псевдо-разума. Ну, ничего, как-нибудь да взломаю. Заодно и посмотрю, какими чернила ее все-таки написали. Только поймаю сперва.
– Что значит «перестань»? Все секретарши по тебе сохнут. Уже трижды туда-сюда из блондинок в брюнетки перекрашивались, чтоб тебе, бесстыжей эльфячьей роже, угодить.
«Он подумал не лыта, а гюла», – тут же уточнила Нолвэндэ.
– Правда ли, что на Марию Сидорову следствие оказывало недопустимое законом давление?
– «Черная Крепость!» – умиленно воскликнул Ытхан, принимая полуторалитровую бутыль бережно, словно младенца. – Ну, эльф, чертяка! Порадовал так порадовал!