– Специально так задумано, – подмигнул Дзир. – Для пущего эффекту.
Нет, я ошиблась. Был еще кое-кто, значительно хуже и назойливей волколаков пера. Демонстранты. Сразу несколько организаций, кушающих государственные деньги под предлогом защиты несчастных попадальцев от хищных кровавых рук НЧЧК, устроили круглосуточные пикеты не только под дверьми Управления, но и под окнами. Утро начиналось под слитные вопли «Долой произвол!» и «Мэйне – индульгенцию!», а ночь мы встречали под хоровое исполнение трагических песен о невинно заключенных. На десятом по счету повторе «Роханки» и «Мирквудского централа» я поняла, что как никогда близка к тому, чтоб спуститься в логово мальчиков из ДОБРа, выпросить что-нибудь тяжелое, желательно с подствольным гранатометом, и лично заняться разгоном пикетчиков. Не сложилось, а жаль. К несчастью, пикеты были согласованы с городской управой и проводились на совершенно законных основаниях.
Я хмыкнула, надела наушники и вышла на линию. И на полтора часа отключилась от действительности.
Скулить: «Пожалуйста, ну пожалуйста, быстрее! Не могу больше терпеть! У-у-у-у-у-у!» при подчиненной тоже не годится. Не соответствует заявленному образу бравого и доблестного, так сказать.
– Уф! – выдохнул дядя Ытхан. – По части мстительности ты даже свою матушку переплюнешь, кажется… Все, давай сюда эту ересь, – и сгреб в охапку все папки и книги с моего стола.
– А я не боюсь трупов, – заверила его ясноглазая напарница.