И хотя хороший отряд с легкостью сметет оборону простолюдинов, но сам при этом потеряет треть состава, такая перспектива остановит кого угодно. Рыцари обожают сражаться, но даже самых отважных ужаснет мысль, что можно пасть от стрелы простолюдина или под топором дровосека, которым рубил дерева или, упаси Господи, свинью.
– Ваша милость! – воскликнул он, вскакивая. – Сэр Ричард!
Она отшатнулась, сама торопливо заглянула в платье, где два нежных белых полушария настолько оттопыривают платье, что несчастная никогда не научится играть на баяне.
Кони бодро неслись по каменистой местности, затем звон подков перешел в сухой стук, наконец увяз в шорохе и шелесте сочной травы. Верхушки хлещут в подошвы, упрятанные в кованные стремена, в сторонке зазывно блеснул игривый ручей, но тропка повела к приближающемуся лесу.
Массивный гигант ревел, как разъяренный медведь, рубился быстро и страшно, вооруженные воины падали перед ним, как трава перед косцом, а он на огромном, как айсберг, коне, прорубывался к шатру с трепещущим стягом Золотого Коня.
Я начал бурчать, Харальд заметил, очень вежливо и почтительно начал рассказывать, что в этих землях все настолько пропитано магией, что колдовство доступно каждому. Конечно, каждому доступно только самое простое и, конечно же, маломощное. Нет человека, который не ходил бы с амулетом или талисманом, а многие вообще увешаны ими. Даже весьма почтенные граждане, несмотря на близость к церкви и посещение служб, амулетов не чураются. При дворах богатых особ живут личные колдуны, оберегают хозяев от чар, выполняют их поручения, как то наслать или снять порчу, навредить врагу, а по возможности и вообще отправить на тот свет. Процветает торговля снадобьями, что продлевают жизнь, а то и молодость, прибавляют сил, здоровья, позволяют видеть будущее…