– Здесь собирались спереть что-то важное в подземелье и снова уйти в свои норы. И опять на тыщи лет отгородиться от нас, запечатать все ходы. Так что Одноглазый никак не ждет, что по тому ходу могут прийти совсем не эти жалкие существа…
Снова двойные стандарты, сказала совесть с горьким укором. А где иначе, возразил я. Нет, ты скажи, где иначе, и я опровергну с легкостью. Ибо двойные они везде. Мир делится на «своих» и «чужих», «наших» и «ненаших».
– Давай, – сказал я Мигелю, – скажу еще нечто важное. Ты пришел со своими людьми сам, я вас не принуждал. Потому к вам отношение особое. Вы не требуете платы, значит, я дам ее сам и дам вдвойне. Кроме того, будете свободны от налогов. Еще и все оружие, захваченное в замке Волка, – ваше. Я хочу, чтобы вы в своих деревнях имели возможность защищаться. Конечно, от рыцарского отряда не получится, но от всякого рода грабителей, разбойников…
Из семидесяти двадцать человек клянутся, что за неделю освоят и скачку на конях, и научатся владеть копьем, в том числе освоят и конные поединки на мечах и топорах. Гунтер каждого ловил на слове, теперь не дает спуску. Раз уж так хочется быть в конном войске, то пусть выкладываются до изнеможения.
– Насколько знаю, только в православии с Богом общаются через посредника, будто Богу надобны толмачи. В католицизме с Богом можно разговаривать и без церкви. У нас ведь католицизм?