– Какой? – спросил я тупо, догадался, махнул рукой, – Ах да, конечно…
– Не стоит благодарности. Пусть пойдет в плату за ваше гостеприимство. У вас прекрасное вино… и рыбу ваши женщины готовят лучше всех.
– Благородные лорды, – провозгласил он сильным звучным голосом, и я сразу понял, что только за такой голос можно ставить Председателем Верховного Суда: красивый, богатый, убеждающий, просто гипнотизирующий, – с вашего позволения начинаем заседание рыцарского суда. Я, Лембит де Саккала, облаченным доверием и всеми полномочиями, объявляю заседание открытым. Первое дело к слушанию: граф Казимир Щедрый обвиняет барона Колобжега в незаконном пользовании титулом маркиза де Трегурда. Барон Колобжег в свою очередь выдвинул контробвинение в адрес графа Казимира, тот рубит лес в его владениях…
– Ты, кстати, что еще сделал для защиты Вердена?
Я убрал нож, она очень медленно повернулась, легла боком. Даже в ярком лунном свете глаза темные, как озера, под ними почти такие же темные круги, а само лицо бледное, вытянутое, с красивыми чертами аристократки. Она подгибала колени, укрывая живот, а локтями пыталась закрыть грудь, на меня поглядывала искоса, с обреченностью во взоре.
Все равны только в гробу, подумал я. Да и то одни – в дубовом, другие – в сосновом.