– Это что же столько статных мужчин едет мимо?.. А ну слезайте! Будем праздновать вместе!
Я поспешно повернул голову. Рядом со мной мирно посапывает, распустив роскошные золотые волосы и свернувшись калачиком, Леция. Милое девичье лицо, почти детское, порозовело от сна, губы и без того пухлые, вздулись, как спелая черешня. Я привык видеть ее с туго заплетенной косой, а сейчас золото волос покрыло подушку и чуть ли не половину ложа. От волос струится свет, который при ярком солнце был бы незаметен, но сейчас освещает комнату лучше лампадки.
Фрида уже знает мои вкусы: все не только отменного качества, но мясо – нежнейшее, рыба – деликатесная, фрукты отборные. Мясо не подгорело, тает во рту, словно у меня вовсе нет зубов, но я не чувствую стыда и, как вижу, Зигфрид и Гунтер тоже без нареканий жрут, да еще как жрут.
– Моя госпожа, благородная леди Клаудия, просит почтить посещением ее замок. Вы помогли нам справиться с сильным противником, что напал неожиданно… и хотя мы, что естественно, справились бы и сами, однако леди Клаудия желает лично поблагодарить за благородный поступок.
– В моих землях берутся, – отрубил я. – Нет благородных или неблагородных орудий. Все зависит от рук, которые их держат.
В прыжке я почти настиг неизвестного, однако он неуловимо преобразился, ноги истончились. Мои пальцы захватили пустоту. Неизвестный подпрыгнул, ноги уже не человеческие ноги, а птичьи лапы, мощно ударили два крыла. Я перекатился кубарем, вскочил, злой и опозоренный, ринулся следом. На фоне звездного неба огромный птах, похожий на журавля, бежит, размахивает крыльями, пригибается, готовясь оттолкнуться и швырнуть себя в воздух.