Незнакомец лихо прищелкнул пальцами, и самострел Лысого Карлика поднялся еще выше – но уставился при этом на Жадную Утробу.
Змееныш Цай, бывший лазутчик жизни, криво усмехнулся и вышел на середину допросной залы.
Но ни разу выездному следователю не удалось увидеть, что делали эти двое в роковые для них (и не только для них!) минуты.
Бодхидхарма и его преемник, второй патриарх Шаолиня Хуэй-кэ.
На Небо Тридцати Трех Будд или Нирвану судья Бао не рассчитывал – да и не знал толком, что это такое. Он мечтал остаться в Преисподней и вопреки всему завершить начатое им дело. Это стало у судьи своего рода навязчивой идеей – пусть после смерти, но закончить последнее расследование!
За воротами действительно не было ничего, кроме тропинки, ведущей куда-то вверх через бамбуковую рощицу и вскоре теряющейся в скалах.