Тут он засуетился, начал что-то мямлить и заявил, что самолично решить этот вопрос он не может, что с моим произведением должны ознакомиться другие члены редакционной коллегии, именно критики Латунский и Ариман и литератор Мстислав Лаврович. Он просил меня прийти через две недели.
Гость сделал жест, означавший, что он никогда и никому этого не скажет, и продолжал свой рассказ.
Иван Николаевич неожиданно зевнул, выражение лица его смягчилось.
Прошло несколько минут, и на вершине холма остались только эти два тела и три пустых столба. Вода била и поворачивала эти тела.
«Лжет!» – воскликнул мысленно финдиректор. И тут вдруг его глаза округлились и стали совершенно безумными, и он уставился в спинку кресла.
– За что это вы его благодарите? – заморгав, осведомился Бездомный.