– Раор, думаю, тебе надо немного отдохнуть. Давай продолжим завтра? Ты к тому времени успеешь и обдумать спокойно, что узнал.
Володя вздохнул, недоверие родителей обижало. Ну, зачем это они, ведь он действительно помнит. Однако папу огорчать не хотелось, и мальчик старательно рассказал текст по памяти. С этого дня он с отцом стал заниматься английским и французским языками.
– Все, что нам говорили – это просто слова! – распушился юный грифон. – Ни разу не сказали, что конкретно нам – грифонам – сделали драконы! Они же на нас никогда не нападали первыми!
Четверка разом достала ножи и шагнула вперед.
Заключенные замерли. Первыми заговорить они не осмеливались, а вошедшие молчали. Воцарившаяся тишина начала уже давить всем на нервы, но никто не нарушал ее. Только Итан, казалось, оставался совершенно равнодушным к происходящему. За дверью раздался звон цепей, и через мгновение в камеру втолкнули остальных караванщиков. Те испуганно огляделись, но подталкиваемые в спину, прошли к товарищам и встали рядом. Архиепископ отделился от стены и вышел в центр камеры.
– Господин?! – Глаза вестника полезли на лоб и уверенно там обосновались. – Но ведь моя весть не слишком хорошая! За что же…