Темнота по-прежнему молчала, и разведчик внезапно ощутил что-то зловещее в этом странном молчании.
— А теперь этот паршивец убил моего сына, — размеренно произнес Колхейн. — Моего Инта, умницу, отличного бойца, который должен был стать великим боссом. Убил подло, совершенно ни за что. Если ты решишь покрывать его теперь, у авторитетов могут возникнуть еще более неприятные вопросы. Да и кроме того, подумай сам: если это сойдет ему с рук, не решит ли он, что ему все позволено? Как ты думаешь, не придет ли ему однажды в голову, что раз отец не собирается оставлять ему свой бизнес, то неплохо было бы убрать такого отца с дороги, пока не поздно?..
— Если бар «Три веселых сучки» в Инфернусе, то туда, — согласился тот.
— Как ты сказал, Арчи? — негромко спросил он, водружая очки на место.
— Доложи, что пришла такая рыжая и борзая, которая не любит ждать.
— Песец, я буду водку. Только настоящую, а не как в «Трех веселых сучках».