Выражение лица Лезека не изменилось, лишь морщинки вокруг его глаз приняли какой-то новый изгиб.
Задача была не из легких. Их выдернули из рабочих кабинетов, оторвали от послеобеденного бренди у теплого камелька или тихих размышлений под шалью где-нибудь в уютном кресле. Потому всех их терзали чувства крайней обеспокоенности и растерянности. То и дело волшебники поглядывали на опустевший пьедестал.
— Не могу похвастаться, что когда-либо серьезно задумывался над данными вопросами.
— Волшебное слово? Что за волшебное слово?
Подмигивание, очевидно, служило знаком включения Мора в некий всемирный овсяночный заговор.
Появились и другие изменения. Во всем его облике есть теперь нечто, заставляющее стороннего наблюдателя подумать: причинить этому юноше неудобство будет примерно так же умно, как пнуть осиное гнездо. Себе дороже.