— И не в последний, — продолжил аббат. — Как только улавливаешь, в чем тут дело, дальше вопрос практики.
— ДО СИХ ПОР НИКТО НИ РАЗУ НЕ ВЫРАЖАЛ ЖЕЛАНИЯ ПОГОВОРИТЬ СО МНОЙ.
Вот она — власть, вот она — жизнь; он бросил вызов старому трактирщику и плюнул ему в пустой глаз!
Неожиданный вскрик у него за спиной заставил его повернуться. Семьдесят килограммов юной женственности ударили ему прямо в грудь, оторвав от земли.
Если юноша оступается во время пути по безмолвным коридорам и, сам того не замечая, махом проходит сквозь мраморную колонну, сразу ясно: с его точки зрения, мир превращается в довольно-таки невещественное место.
— Значит, если я хоть что-нибудь понимаю, то я педераст.