– Плавать не придется, – успокоил Шидла. – Хроноскаф не тонет и не пропускает воду. Зато посадка будет мягкой.
Но помогать не пришлось. С диким грохотом капсула рухнула днищем на пол, и облако музейной пыли заклубилось в свете фонарика.
Казалось, дунь на него, и где-то далеко внизу сорвутся крыши с маленьких домов маленьких людей и маленькие, вырванные с корнем деревья помчатся по черному небу, увлекаемые грозной ураганной силой…
– Да, – быстро ответил Стас. – Вот, в душе помылись.
Теперь нас тащили вперед гораздо быстрее и периодически подпихивали тупыми концами дротиков. Стас презрительно посмотрел на меня, но ничего не сказал.
Бормоча детскую считалочку: «Каргаз, ушур, нердак тушур» (раз, два, третий – крокодил), в ванную вошел Стас. На плече у него, вцепившись когтями в майку и вздыбив шерсть, сидел безымянный котенок. Первым делом Стас пихнул меня, оттесняя от раковины, и начал намазывать зубную щетку, не переставая нудить: «Нердак тушур, перум, южур…»