АНДРЕЙ ВАЛЕНТИНОВ: В России нас, украинских авторов, считают тем, кем мы и есть: украинскими авторами, печатающимися в России. Именно так мы сами себя и определяем. Насколько я знаю, никто из нас себя «русским писателем» не считает. Мы – украинские писатели, пусть некоторым национально озабоченным это и не по душе. Их дело!
Милицейский чин ссылался на приказ, отданный начальством, и рекомендовал обратиться с вопросом к кому-нибудь другому: к районному депутату, например. Или в приемную мэра. Или в небесную канцелярию. Ни шахматистов, ни бабушек такой ответ не устраивал, и только пацаны, пошептавшись, смылись куда-то вместе со скейтами: возможно, пошли в ближайший гастроном испытывать удачу на игровых автоматах.
Он достал еще одну бумагу, но не из папки – из внутреннего кармана. Главный, так сказать, сюрприз.
– Подождем, – предложила Джульетта. – Если это галлюцинация или… сбой, все может просто закончиться. Оглянемся – и снова все в порядке. А если нет, то… с нами вступят в переговоры.
Он выбрался через заднее крыльцо. Пролез через дыру в заборе, как мальчишка. Кто-то обязательно доложит завучихе… Ну и черт с ними!
В тишине отчетливо жужжал вращаемый диск телефона. Через плечо Репризыча Виртуоз видел, что худрук набирает код Столицы. Лапе своей звонит, вдруг понял Виртуоз. Облезлой, шустрой лапе. И зачем звонит, тоже понял.