– Погодите! Да погодите же! Я шла по улице, хотела перейти Бассейную…
Сошел Черт с автобуса на районной автостанции, воротник пальтишка поправил, от ветра ледяного спасаясь, оглянулся, да и понял: плохо!
Потом коллеги уединялись в оранжерее, где топор можно было вешать в густом аромате орхидеи. Этот запах пьянил пуще прежнего, сводил с ума. Анна Петровна в новом шелковом платье усаживалась на складной стульчик, а Владислав Викторович опускался перед ней на одно колено – и целовал ей руку.
– И позавтракает. А второй партнер… уточним – партнерша…
…Третья пара – свои, истфак. Четвертый курс, Французская революция. Можно будет отдохнуть душой, даже рассказать кое-что сверх программы. Робеспьер, Марат, Дантон… Доцент шагал, никуда не торопясь, и на секунду остановился перед девочкой, рисующей мелом прямо посреди тротуара.
В начальственном взоре читалось явное одобрение. Но и укор тоже. Мол, ты же не из Дворца пионеров, Максим! Или сам сообразить не мог?