Хлюпаем босиком. Обувь и брюки держим в руках. Ленка юбку тоже сняла, сверкает белыми трусиками. Хочется все время посветить на нее, но я сдерживаюсь. Труба расширяется. Это уже не труба: кирпичный свод, кладка явно старая. В разные стороны расходятся три коридора. Вода доходит до колен. Вась-Вась зажмуривается, молча стоит несколько секунд. Мы стараемся ему не мешать.
– Насчет глаза я не заметила, издали смотрела… Но явно покалеченная, едва летает. Знаешь, часто бывает: подранки не улетают на зиму, а пристраиваются где-нибудь в городе. Надо подкормить.
– Ты их надевал. Это был не вопрос, а утверждение.
За высокой дверью в конце коридора бубнили приглушенные голоса. «Вот сейчас заявлюсь к незнакомым людям посреди ночи, выяснится, что они про ковен ни сном ни духом…»
Он улыбнулся – впервые за целый день. Вышел на улицу, сорвал с ближайшего дерева маленькую веточку с клейкими почками и быстро вернулся в дом.
– С такой установкой трудно жить, если сразу не отбросить все лишнее…