– Хелит, я не прошу чего-то необыкновенного, – растерялся поначалу Мэй. – Я прошу лишь стать моей женой и матерью моих детей. Почему ты против?
Рыжий эгоист уже ни капельки не умилял исстрадавшееся материнское сердце.
Но Ранха княжья надменность не смутила ничуть.
Когда Альмар вошел в комнату, шум сразу же стих, присутствующие вскочили, почтительно кланяясь Верховному Королю. Это – хороший знак. Значит, еще не все потеряно.
Потрескавшиеся губы Рыжего сжались в тонкую полоску, выдавая крайнюю степень волнения.
По такому случаю Мэйтианн закатил пир, невзирая на стенания эконома относительно незапланированных трат.