Лед в синих глазах господина Дайнара стремительно таял. Ему совершенно определенно пришлась по душе холодноватая сдержанность гостьи. Она не щебетала, как остальные женщины, не смеялась и не пыталась кокетничать. Избалованному неустанным дамским вниманием Дайнару такие манеры были внове. «Забавно, а ведь Мэй помнит ее неугомонной хохотушкой», – подумалось ему.
Грустная получилась у далаттской владетельницы армия – она сама да уродец-дэй’о. Хорошо, хоть не приняты средь униэн бессмысленные истерики относительно целесообразности поступков взрослых мужчин и женщин. Каждый вправе сам решать, как ему распоряжаться своей жизнью: жертвовать собой или беречься, отдавать или брать. На то ты и разумное существо, чтобы понимать меру ответственности. И пусть весь Чардэйк, его могущественный Повелитель, Верховный Вигил и тысячи тысяч неистовых дэй’ном даже и не подозревали о том, что Хелит Гвварин объявила им войну, но так оно и было на самом деле. Она не стала кричать в сторону Лотримарских гор сквозь ледяной ветер пресловутое «иду на вы!» и не разразилась высокопарной речью перед строем далаттских рыцарей. Зачем, если все решится не здесь и не сейчас?
Лойс раздери! Он был так рад. Хуже нет, чем тихо чахнуть возле очага без возможности погибнуть с честью на поле брани, как отец, дед и прадед.
Кто-то же шепнул на ухо Альмару, что Рыжий собственными руками убил отца, лишившего его наследства?
Итки уставился на Мэя круглыми отвратительными своими глазами. Он не верил и, кажется, был сильно разочарован таким поворотом событий. Треугольное костлявое лицо, грязно-белые волосы, тщедушное жилистое тело, просвечивающее через лохмотья, – убогое, несчастное, никому не нужное существо. Смотреть – с души воротит, не то чтоб руки марать.
«Посмотри на меня, сынок», – исполняя заветнейшую мечту дэй’о.