– Ты – униэн. Мне этого достаточно, – сурово молвил Рыжий.
После хорошего секса он становился говорлив. А Хиннга, напротив, вся обращалась в слух. В этом было ее основное достоинство, а вовсе не там, где оно располагается у остальных женщин.
Вот сюрприз так сюрприз! Мэя охватила уже привычная нервная дрожь, которую он решил именовать «радостью». Новые чувства, которые он испытывал в последнее время, нужно было как-то называть. Любое же упоминание о Хелит вызывало целую гамму острейших переживаний, части которых Рыжий пока откровенно боялся дать имя. Боялся обмануться, боялся обмануть.
На землях Исконного Тир-Луниэна жить оседло нэсс не могли, запрещалось законом. Униэн хватило здравого смысла не селить у себя под боком людей, способных заполонить все долы и веси. Кочевать разрешалось, и то далеко не всем. Но чтобы в самом сердце королевства в лесу жил дэй’о… Мэй имел полное право усомниться в честности горбуна.
Однако мадд Хефейд вовсе не выглядел умиротворенным. Он ворвался в зал, словно по пятам за ним гнались полчища свирепых дэй’ном.
Это в юности Рыжему не приходилось задумываться над тем, какое впечатление он производит на женщин. Хоть в дерюге, хоть в доспехах, хоть в золотом шитье по бархату, его всегда окружала броня воинской славы и величия предков, а кроме того, Мэйтианн’илли знал тогда, что испытывает к своим женщинам, и еще точнее ведал о взаимных чувствах возлюбленных. Не то что ныне…