Кто-то сидел на самой нижней ступеньке. У него были ярко-рыжие полыхающие живым огнем волосы. И платиново-алмазный венец. И серо-зеленые шальные от счастья глаза.
Хеф разнервничался не на шутку, его воины не знали, что и подумать. Репутация у Отступника еще та, но, с другой стороны, он был славен исключительной честностью.
Впервые за долгие годы Мэй испугался. Пусть это был не подлинный испуг, а лишь тень настоящего чувства, но все же он снова ощутил предательскую дрожь внутри. Ту самую, которая впервые посетила его на озере, когда Сэнхан подговорил прыгать с причала вниз головой.
– ТЫ?! – прорычал ир’Брайн, звонко впечатывая ладонь в инкрустированную яшмой столешницу. – Взять ее! – крикнул он ошеломленным стражникам, топтавшимся позади нарушительницы спокойствия.
Он окончательно сорвал голос, и только родственник мог разобрать смысл в ломком клекоте, на котором Сэнхан изъяснялся. Княжичу подали свежего коня, теперь он был озабочен поиском отца в гуще битвы.