— А кто-то уже отдохнул, — с заметной завистью сказал он.
На экране возник бледный, как полотно, Макензи.
— Ну пока все похоже на обычную наемную армию, — заметил Полубой.
Он не успел сделать и трех шагов, как за спиной раздался внушительный баритон.
— Нет радости большей, чем видеть дорогого друга после продолжительной разлуки, — прижав руку к сердцу, сказал Ахмет-Гирей, — сердце мое наполнено счастьем, как кувшин хрустальной водой из горного родника.
Риталусы рвались вперед, и ему приходилось прилагать усилия, чтобы удержать их, не дать ворваться туда, где шло таинство превращения человека в послушное орудие неведомой силы.