Смолин до сих пор не мог сказать уверенно, связаны ли его и Шевалье невзгоды одной веревочкой, или ничего общего тут нет. Но эти тонкости не имели значения. Главное, пора было перестать обороняться. Следовало переходить в наступление, не бить в ответ, а именно что нападать.
— Дядя Вася, кончай бодягу толочь! — произнес Зондер резко, влепясь немигающим взглядом. — Ты меня на лагерный манер не забалтывай, ладно? Разговор у нас вполне конкретный, без умственных вихляний и рассусоливаний.
— Мусора, падлы… Хорошо, что меня не было, а то бы тоже под раздачу попал…
— Я бы все забрал, — сказал он. — Вы ведь все медали продаете?
— Да не в деньгах дело. Умыть гада хочется…
Нет уж, — подумал он уверенно, — фотография в продажу не пойдет. Перебьются».