А потом Оленюшка развязала крепкую нитку и сняла с шеи хрустальную горошину.
Как если бы для них ничтожная кумирня пещерного племени в самом деле могла содержать нечто священное!..
«Не лучше», – вынужден был согласиться Аптахар…
«Ладно, пусть говорят люди, будто я зря насмешничал над тобой! – заорал он на весь берег. – Не желаю видеть юнца, который собрался довести себя до смерти из-за того, что не научен веселить сердце беседой!..»
В отличие от венна, у мореплавателей скоро возобладала рассудочность, присущая многоопытным корабельщикам. Очнувшийся от заворожённого созерцания Волкодав услышал разговоры сегванов – сперва звучавшие вполголоса, потом и совсем громко.
И вот, насосавшись, – должно быть вытянув из Волкодава последние соки, – проглоченная гадость явственно запросилась наружу…