А вот речка, открывшаяся Волкодаву внизу, мало соответствовала мощи обрыва. Белый ручей, через который венну доводилось прыгать в облике пса, и тот был полноводней. А эта речушка, гордо именовавшаяся Порубежной, на самом деле представляла собой скопище луж, дремотно перетекавших одна в другую. Квакали проснувшиеся лягушки, торчали обломанные прошлогодние камыши… Русло загромождали стволы упавших деревьев, сучья и мусор, принесённый полой водой, а пойма была сущее болото, густо заросшее местным отродьем ракитника… Наверное, где-то выше понемногу задыхались родники, питавшие Порубежную. Или обрушился такой же песчаный склон, где не смогли более удержаться даже цепкие сосны, – и усмирил в своих тяжких объятиях некогда норовистую реку, через которую в давние времена был разведан один-единственный брод.