Он улыбался. Летучая мышь сидела у него на плече и была чем-то весьма недовольна – беспрестанно шипела, норовя укусить хозяина за ухо. Ни дать ни взять сердилась, что не дали поучаствовать в какой-то весёлой забаве.
Эта погоня не перекликалась, не трубила в рога. Не молчала, незаметно подкрадываясь.
– Беги, Пятнышко, – тихо сказал он, запуская пальцы в густую звериную гриву и последний раз вбирая ноздрями запах родной северной чащи. – Беги на свободу. Здесь всё не так, как в наших лесах, но ты, я знаю, не пропадёшь. Ты скоро поймёшь здешнюю жизнь. Ты встретишь стаю и сделаешься её вожаком. А потом тебя выберет волчица, и ты продолжишь свой род… Беги, брат мой!
– С твоим псом я тоже сговаривался, почтенный?
– Это наш с тобой спор! – ровным голосом повторил венн.
Резкий шум встревожил Мыша, лакавшего молоко с хлебом. Зверёк вскинулся, поднял шерсть на загривке и воинственно раскрыл крылья, торопливо облизываясь: кто такой, что такое? Уж не решились ли на них с Волкодавом напасть?..