Тут Волк начал понимать, что разговаривает с сумасшедшей. Должно быть, сказал он себе, эти самые сыновья сгинули от болезни или от вражеских рук, а мать, оплакав ненаглядных, тихо повредилась в уме. И убедила себя, что на самом деле дети вовсе даже не думали умирать, а просто отправились в дальнее-дальнее странствие и непременно вернутся, стоит лишь ещё чуть-чуть подождать…
– Славно бьются! – похвалил один из зрителей, голубоглазый шо-ситайнец, одетый, впрочем, по-городскому. – Видел ты, брат, как он перевернул-то его?
Благо тому, чей конь послушен и быстр, а пёс – сметлив и бесстрашен!
Входить во двор, где уже совершался урок, можно было только с дозволения Наставника. Волкодав поймал устремлённый на него взгляд соплеменника – и кивнул. Волк ответил ему поклоном… вроде бы обычным поклоном, но вся осанка и повадка движений у него сегодня была до такой степени иная, чем даже вчера, что, не видя лица, было бы простительно обознаться. Тут определённо следовало поразмыслить и разобраться… потом.
Кан-киро!.. Как же он тосковал по нему!..
– Знаю, несладко… Домой не хочешь ли? Назад? Чтобы всё сталось, как прежде?