И, похоже, немалое напряжение духа сопровождало эту не высказанную вслух угрозу, потому что в ушах Волкодава вдруг с удивительной отчётливостью отдался голос Тиргея, словно бы донёсшийся сквозь годы и разделявшую их границу жизни и смерти: «Нет, брат мой! Хватит уже и того, что я вышел биться с Кимнотом оружием разума, а он против меня употребил оружие власти. Ещё не хватало, чтобы теперь ты против него употребил оружие силы! Я и сам, откровенно признаться, рад был бы ему шею скрутить, но что этим докажешь? И особенно – людям, которые прочли его сочинение и нашли его убедительным? Подобного проходимца можно уничтожить лишь одним способом. Имей я возможность, я написал бы книгу. Такую, чтобы все воочию увидели истину и посмеялись над самоуверенным лжеучёным, а потом крепко позабыли, кто он был таков и как его звали…»