— Так что, Иван, я теперь твой должник, — закончил рассказ Полубой.
Мороз стоял градусов под двадцать пять, да еще с ветром. Немудрено, что Бергер, выскочивший в сарай за дровами в одной меховой душегрейке, замерз до посинения. Растирая на ходу уши, он направился к бару, плеснул в бокал немного коньяку и выпил залпом. Постояв, прислушиваясь к ощущениям, он удовлетворенно кивнул и вернулся к камину. Присев, он выбрал полено без сучков, маленьким топориком расщепил его на несколько частей и сложил в камине колодцем. Пристроив внутрь заготовленную загодя бересту, поднес длинную каминную спичку. Огонь облизал бересту, распустился пышным цветком.
— Зайчик по-русски в сметане, — мгновенно отозвался метр.
Полубой сдул пену, отхлебнул и подмигнул сержанту.
— Я бы не делал скоропалительных выводов, — не согласился Кирилл, — это может исходить и лично от Патрика О’Кифа. Но так или иначе — предупредить адмиралтейство мы обязаны.
— Как можно, господин капитан первого ранга. Что ж мы, не понимаем.