– Что это ты французские вокабулы учишь? – кивнул Иван на тетрадку, лежавшую на столе.
– Я столько, столько вынесла, смотря на всю эту умилительную сцену… – не договорила она от волнения. – О, я понимаю, что вас любит народ, я сама люблю народ, я желаю его любить, да и как не любить народ, наш прекрасный, простодушный в своем величии русский народ!
– Барышня забыла вам передать это письмецо от госпожи Хохлаковой, оно у них с обеда лежит.
«По всем признакам злобная и мелко-надменная душонка», – пролетело в голове Миусова. Вообще он был очень недоволен собой.
– Это и я знаю-с, что через лесок, – ответил ему Федор Павлович, – да дорогу-то мы не совсем помним, давно не бывали.
– Выпьем за жизнь, а пожалуй, и за твою царицу.