— А ты как думаешь? — огрызнулся Рендал. — Господи, есть на свете справедливость или ее вовсе нет? Почему все проверяющие прутся ко мне, почему как ни парад, так именно «Тихуана» должна представлять Четвертый флот, почему, наконец, тебя посылают для ремонта в Голдбей, а меня в гнилую дыру, где пиво варят из кукурузы, а виски пахнет мочой?
— Бармена мне оставь, Касьян Матвеич! — услышал Полубой отчаянный крик Опанасенко.
Бокс регенерации был размещен в стерильной камере, и дежурная смена врачей следила за процессом по мониторам. Тело капитана первого ранга Небогатова плавало в восстановительном растворе, и над поверхностью виднелось только его лицо. В жидкость уходили трубки, поверхность чуть заметно рябила из-за тысяч лопающихся пузырьков.
Боцман Олаф Тьерндаль, коренастый, с бычьей шеей, круглой головой и маленькими глазками на красном лице, откатил дверцу каюты и посмотрел на ее обитателей — двух подростков шестнадцати и пятнадцати лет. Если бы не разница в росте, он бы ни за что их не различил — ребята были похожи, как две капли воды. Они стояли рядом, исподлобья глядя на него.
— Может получиться себе дороже. У Диего в дружках половина абордажников да из команды треть. Если Падальщик начнет затягивать гайки, может и бунт случиться. Капитан не дурак, он ждет: будет добыча — Диего может тявкать сколько угодно, но никто его не послушает, а по прибытии на базу Росс со спокойной душей спишет его к чертям собачьим.
— Ну поскольку ты парень деревенский и особо хитрить не умеешь, то и закручивать интригу не стоит. Постарайся пробиться на первые роли. Амбициозность здесь приветствуется.